Бытовой язык и... всё остальное

Недавно я написала пост в нашей группе для родителей “Растим билингвов. Russian at Wonder Heritage Language Centre” о своих наблюдениях.

“Картинка первая. 11-летний человек прекрасно говорит по-русски, без ошибок, без акцента, без длинных пауз, очень естественно - пока речь идёт о простых бытовых вещах и явно знакомых природно-походных темах. И даже о чувствах и ощущениях. То есть о том, о чём привычно говорить с родителями. Но вот спросили его о школьных проектах. Появилось больше пауз, кальки с английского и кое-какие предлоги не на своём месте. То есть было бы логично использовать в этом месте такой предлог, но так сложилось, что используют другой (жаль, я не помню точно, как это было сказано).

Картинка вторая. Девушке 20 с чем-то, я помню, как лет в 8 она прекрасно болтала по-русски, знаю, что она всё детство ходила в русскую школу как минимум раз в неделю, в старших классах сдавала экзамены, даже переводила кое-что - короче, родители относились серьёзно и пожинали плоды. Случайно встретила её. Первые несколько реплик - не отличишь от россиянки. А потом я её спросила, чем она сейчас занимается, и она стала рассказывать про работу. И тоже замедлилась, подбирая слова.

Какие выводы из этого? У меня такие:
1. Иногда родители могут переоценивать уровень знания русского у ребёнка, если не говорят с ним на разнообразные темы.
2. (Давно известное.) Надо говорить с детьми на разные темы, просить рассказывать о разном (те же школьные проекты, например). Что и делаю.
3. Учителю русского надо говорить с учениками на разные темы, задавать устные презентации. (Делала это, но надо чаще.). Особенно с теми, кто постарше.

А как у вас с не-бытовыми, не-каждодневными темами?”

Пост неожиданно вызвал бурное обсуждение. Одна из участниц-коллег перепостила его в своей группе, а потом оттуда его перепостила другая коллега.

Многие родители – которые сами билингвы или мультилингвы, но иммигранты - написали “это нормально”, “у меня у самой/самого так”. У многих оказались темы, на которые им комфортно говорить только на одном из языков. Например, про работу – на языке среды, про что-то, что учил давно на родном языке – только на родном, а что выучил уже в новой стране - опять-таки на языке среды. Это явление называется диглоссия, и оно очень распространено.

У меня и мужа сначала было так с парусной терминологией – мы учились этому делу в Канаде, и, соответственно, нас науучили английским терминам. Но пришлось выучить на обоих языках, чтоб читать российские отчёты о плаваниях. Было у меня так и с лингвистикой, и даже хуже - многих терминов просто не было на русском, потому что генеративная лингвистика, которая здесь “всё”, в России была непопулярна, а билингвизм – достаточно новая область. Русские термины создавались и всё ещё создаются моими коллегами на моих глазах, и до сих пор не устоялись. Но с тех пор, как я стала преподавать русский детям, приходится с этим бороться.

У многих жизнь организована так, что диглоссия и не мешает. Но мне всё-таки кажется, что она ограничивает. Особенно если Вы растите ребёнка-билингва. Особенно глядя на эти самые наблюдения, с которых я начала. Да, диглоссия - это “нормально”, в том смысле, что это не патология. Просто человек выучил слова на одном языке и не выучил на другом. Но хочется больше. И от себя, и от детей хочется полноценного владения языком, чтоб говорить на любые темы. У меня, например, и нет таких тем, на которые я бы не могла говорить на английском или русском (ну разве что я в них совсем ничего не понимаю, но это уже не языковая причина). Ту же математику, физику и химию дети учат в школе, и нам надо найти общий язык, чтоб об этом поговорить. И, да, я всегда спрашиваю детей, что они проходят в школе. Или они сами рассказывают. Я не хочу, чтоб мои дети знали, например, слова “удочка” и “весло” только по-русски, потому что когда-нибудь они пойдут в поход с канадцами. И точно так же я не хочу, чтоб они знали слова, связанные со школой, с модой, с канадской политикой и т.д. только по-английски, потому что тогда у них возникнут другие проблемы в общении. Я хочу, чтобы их речь на каждом языке соответствовала их возрасту и интеллектуальному развитию. Высокая планка? Наверно, да. Но достижимая. Мои дети (15 и 11 лет) справляются.

И что уж точно нельзя допустить – так это чтобы и у родителя, и у ребёнка была диглоссия в той же области на разных языках. То есть, к примеру, родитель знает математические термины только на русском, а ребёнок – только на английском. Кому-то придётся учиться, и лучше обоим.

Поэтому я стараюсь говорить с детьми на разные темы, используя слова не узко-специальные, не высосанные из пальца, а актуальные, нужные для разных тем, но не домашне-бытовые. Иначе будет то, что называется “кухонный язык”. Шаг вправо, шаг влево от привычной тематики – и ничего ребёнок сказать уже не может (или может, но с трудом). Ну пусть они не знают слов “тяпка” или там “прялка”, но “доказательство”, “проект”, “профессия”, “распределять”, “данные”, “научный”, “исследования”, “анализировать”, “общество”, “правительство” и т.д. - знать полезно.

А ещё важно не переставать говорить с детьми, когда они становятся большими. Кажется, что старшим детям и подросткам как будто бы меньше нужно общение с родителями. Но, во-первых, это не так, даже без всякой связи с билингвизмом. А во-вторых, как только у подростка станет меньше общения на родном языке, многие слова начнут забываться.

Комментарии от преподавателей были другие: “Вот поэтому мы делаем…” (и дальше огромное разнообразие программ, учебных материалов, методов обучения). Так и есть. И я тоже на своих уроках много что делаю для этого. Например, объясняю значение многозначных слов, как на картинке. Задаю сочинения и презентации, и даю для них полезные слова, и т.д.

Действительно, многим трудно развивать академический язык дома, а вот многие формы обучения с учителем для этого подходят. Но лучшие результаты получаются, когда учитель и родители работают в тандеме: на уроке выучили, дома используем. У монолингвов академический язык как раз и приходит в основном из школы. С билингвами же приходится или довольствоваться бытовым языком, или компенсировать отсутствие школы на русском уроками русского, книгами, разговорами и другими способами.

Марина Шеркина-Либер